— Это касается урана?

Соломон чуть не выронил телефон.

— Откуда вы…

— У меня есть свои источники, — ответила Лусинда. — После нашего с вами вчерашнего разговора я направила ходатайство с просьбой о предоставлении информации по деловым сделкам Майкла в Нигере. Он вкладывает туда значительную часть семейного состояния, и я хочу знать почему.

— Верный источник?

— Думаю, вы его знаете, — сказала она. — Виктор Амаду.

— Он и с вами поговорил.

— Он позвонил мне, прочитав в газетах про развод. Это с ним вы встречаетесь?

Соломон колебался:

— Мне бы не хотелось отвечать.

Лусинда рассмеялась:

— Ну да. Вас очень легко раскусить, вы это знаете?

— Даже по телефону?

— На вашем месте я бы не стала играть в покер. С нетерпением жду момента, когда вызову вас на свидетельское место. В суде все ваши секреты выйдут наружу.

— Этого-то я и боюсь.

Она снова засмеялась, но вдруг умолкла. На мгновение Соломону показалось, что связь оборвалась. Затем Лусинда сказала:

— Подождите секунду. Кто-то звонит в дверь.

Прошло пять минут, и Соломон начал думать, что их разъединили. Он несколько раз сказал в трубку «алло», но ответа не получил. В конце концов он дал отбой и снова набрал номер. Четыре звонка, затем включился автоответчик: «Вы позвонили Лусинде Крус. Оставьте, пожалуйста, ваше имя и номер, и я перезвоню вам, как только смогу».

Странно. Он отключился, выждал несколько секунд, повторил попытку. С тем же результатом.

По телу Соломона пробежала нервная дрожь. Он ткнул в кнопку повторного набора, но, слушая гудки, уже натягивал пиджак. Снова включился автоответчик.

Соломон выскочил на улицу и побежал, вертя головой в поисках такси.

Только на Маркет-стрит ему подвернулось такси. Он дал водителю адрес конторы Лусинды и помахал стодолларовой банкнотой так, чтобы шофер увидел ее в зеркале заднего вида. Водитель, тощий белый парень, которому не помешало бы побриться, и глазом не моргнул. Нажал на акселератор, и они понеслись.

До бульвара Гири они домчались в рекордный срок, и Соломон, отдав водителю сто долларов, выпрыгнул из машины у конторы Лусинды. Посмотрел в обе стороны, но не увидел на улице ничего необычного. Дернул дверь конторы и обнаружил, что она не заперта. Положив руку на кольт под мышкой, Соломон вошел внутрь.

Никого. Признаков борьбы нет. Ни разбросанных бумаг, ни опрокинутых стульев. Он проверил две двери в приемную. За одной находилась пустая ванная комната. За второй — темная комната, заставленная картотечными шкафами. Лусинды нигде не было.

Она не прекратила бы разговор с ним, не попрощавшись, и не ушла бы, даже не заперев офис. Он подошел к ее загроможденному столу, ища подсказок. На промокательной бумаге лежал ее сотовый телефон, рядом — цветная фотография, сделанная у здания суда. Поднявшись на цыпочки, Лусинда целует его.

— Вот черт.

Глава 57

Виктор Амаду топнул ногой по вытертому ковру в коридоре консульства. Посол Мирабо заставил его ждать больше часа, пока разные функционеры входили и выходили из кабинета консула. Дела, более срочного, чем у Виктора, не было ни у кого, однако послу нравилось подчеркнуть, что он, а не Виктор, устанавливает повестку дня.

Наконец секретарь посла, молодой пижон по имени Барр, сказал Виктору, что Мирабо сейчас его примет. Виктор встал, одернул коричневый пиджак и постарался стереть с лица выражение нетерпения.

Посол сидел за столом консула, за спиной у него висел на стене флаг Нигера. Он был одет по всей форме — черный костюм с галстуком и полагающаяся по должности зелено-красно-белая перевязь через плечо. В кабинете больше никого не было, что удивило Виктора. Он думал, что на совещание соберутся все подчиненные посла. Мирабо жестом предложил Виктору сесть напротив.

— Я разговаривал по телефону с президентом, — сказал посол. — Передал твои сведения о Гоме. Наши войска готовы.

— Войсками владеет Гома, — сказал Виктор.

Посол поднял руку:

— Не всеми. Верные президенту командиры заверили меня, что они отразят любую атаку Гомы. Арестуют его, и кризис будет преодолен.

— А как же выборы?

— Они пройдут, как запланировано, — ответил посол. — Результаты будут очень хорошими для президента Будро. Как только люди увидят, что сила по-прежнему у него в руках, что он единственный, кто может удержать революционеров от…

— Они все равно проголосуют против него. По опросам, лидирует Лоран.

Мирабо хитро улыбнулся:

— Опросы ничего не значат. Лорана ждет жалкое второе место, поверь мне.

— Значит, — сказал Виктор, поддаваясь порыву, — вы подтасуете выборы.

Посол разозлился:

— Выбирай выражения, разговаривая со мной, Амаду. Я не потерплю…

— Я бегал по всему этому городу, стараясь до выборов разрушить план Шеффилдов. Чего я волновался? Ничего не изменится. Не важно, кто будет управлять страной, Будро или генерал Гома. Какая разница, если во главе будут стоять плуты.

— Какая наглость! — закричал посол, указывая на Виктора пальцем. — Я этого не потерплю!

Виктор умолк, чтобы не сказать что-нибудь еще. Сделал глубокий вдох.

— Простите, господин посол, — сказал он. — Сильное напряжение сказывается. Конечно, вы правы. Конечно, лучше сохранить нынешний курс. Генерал Гома погубит нашу страну.

Мирабо откинулся в кресле и поправил перевязь. Виктор знал, что должен чем-то его ублажить. Это единственный способ отделаться от него. Если Мирабо начнет разглагольствовать, Виктор никогда не попадет на встречу с Соломоном Гейджем.

— Что насчет Шеффилдов? — спросил он.

— Президент считает, что мы должны наказать их в назидание другим. Мы должны показать всему миру, что посторонние не могут вмешиваться во внутренние дела Нигера.

— Как это делают французы уже много лет.

Слова эти вырвались у Виктора раньше, чем он успел подумать. Он немедленно о них пожалел.

— Ты имеешь в виду бизнесменов, которые управляют рудниками? Они доказали, что дружественны нам. Без них у нас вообще не было бы современной промышленности.

«Да, — подумал Виктор, — и те небольшие деньги, что зарабатывает эта промышленность, не уходили бы из страны». Но он оставил свое мнение при себе. В любом случае, он не смог бы его высказать, не перебив посла, который все еще читал лекцию о прекрасной дружбе между французским консорциумом и администрацией Будро.

Когда посол умолк, чтобы набрать воздуху, Виктор вклинился:

— Так что Шеффилды?

— Ах да, Шеффилды, — сказал Мирабо. — Вот пример того, насколько нам выгодна эта дружба. Нам ничего не нужно делать для наказания этих американцев. О них позаботятся французы.

Удары сердца громом застучали в голове Виктора.

— Что вы имеете в виду?

— Французы послали людей, чтобы разобраться с этой проблемой. — Посол выразительно посмотрел на свои наручные часы. — Как раз сейчас это и происходит.

— Как разобраться?

Посол коротко потер руки:

— Окончательно и бесповоротно.

— Они послали людей убить их? Здесь, в Штатах?

— В загородном поместье Шеффилдов. Там тихо, уединенно.

— Это чудовищно.

— Зато кардинально, — самодовольно заметил Мирабо.

— Если они убьют Шеффилдов, против нас обратятся все силы Соединенных Штатов. Американцы пошлют свою армию, бомбардировщики. Они сровняют Нигер с землей.

— Чепуха. Нас заверили, что никто не свяжет с нами…

— Мы должны предупредить Шеффилдов, — сказал Виктор, вскакивая. — Мы не можем этого допустить.

Он достал из кармана телефон. Начал нажимать на кнопки, ища номер Соломона Гейджа.

— Что ты делаешь? — спросил посол. — Перестань!

— Вы не в своем уме, — пробормотал Виктор. — Все вы. Вы сделаете что угодно, лишь бы удержать Будро у власти. Все что угодно.

— Отдай мне телефон.

Виктор попятился, когда посол выскочил из-за стола. Мирабо попытался вырвать у Виктора телефон, но Виктор отдернул руку. Тогда посол схватил Виктора за лацканы и ударил о стену. Виктор держал телефон в вытянутой руке, все еще нажимая на кнопки большим пальцем.